m_d_n (m_d_n) wrote in rabota_psy,
m_d_n
m_d_n
rabota_psy

Categories:

Антипаюта. Часть 2: преддверие тундры

Оригинал взят у varandej в Антипаюта. Часть 2: преддверие тундры


По дороге на север Константин nord_ursus практически каждый день сранивал широты.
Омск, из которого мы вышли теплоходом "Родина", стоит на широте Рязани.
Тара, которую мы достигли утром второго дня - на широте Твери.
Тобольск, куда мы прибыли на третий день вечером - на широте Новгорода. На четвёртый день мы пересекли широту Питера.
Ханты-Мансийск - чуть южнее Петрозаводска, а Берёзово - чуть южнее Архангельска.
Салехард стоит прямо на Полярном круге, а Новый Порт примерно на линии Воркуты или Хибинских гор.
Антипаюта - севернее Мурманска, примерно на широте Териберки, и в этом что-то есть: Териберка - самое доступное место с пейзажем Крайнего Севера, а Антипаюта - самый доступный Крайний Север без оговорок: с вечной мерзлотой, зависимостью от завоза, коренными народами в традиционных жилищах и отсутствием круглогодичных дорог. Про сам посёлок я рассказал в прошлой части, но вершиной нашего пути была поездка на моторной лодке вверх по реке Антипаютаяха, к кладбищу и стойбищу ненцев.

Со времён моего детства культура вождения моторных лодок явно сделала большой шаг вперёд. Тогда по крайней мере у нас на Каме под Пермью старые советские моторы заводили обычно вручную (причём хорошо если за шнур надо было просто дёрнуть - в нашей лодке, например, мотор был без крышки, и когда лодочник дёргал - мы падали на дно лодки), управляли сидя на корме и поворачивая сам мотор, ветровое стекло обычно отсутствовало или было разбито, а спасжилеты в лучшем случае клали под лавку. Сейчас лодка в общем-то не сильно отличается от машины с рулевым колесом и рычагами у кресла спереди, а у Димы, с которыми мы отправились вверх по реке, даже магнитола имелась. Играл в ней хороший олдскульный металл, чуть-чуть перекрывая рёв мотора.

2.


Антипаютаяха имеет несколько проток, в "узоре" которых я так и не разобрался. Чуть выше Антипаюты - лагерь геофизиков. "Городок геологов" у причала я показывал в прошлой части - такие же, в общем, как на кадре выше балки, ставшие трущобного вида постоянным жильём. Однако ещё "те" геологи в 1980 году открыли Антипаютинское месторождение газа, и здесь работа идёт явно не для фундаментальной науки: думаю, в России немного людей, довольных падение цен на углеводороды, но местные ненцы явно из их числа. Техника геофизиков впечатляет - на кадре выше ГАЗовский вездеход "Ирбис", на кадре ниже французская машина сейсморазведки "Серсель-Номад":

3.


Пока Гыданский полуостров - одно из последних в ЯНАО мест, не тронутых газодобычей. Первая остановка выше по реке - хальмер, ненецкое кладбище:

4.


Надо сказать, согласился нас сюда высадить Дима неохотно, а ненец Катцо Салиндер так и вовсе обещал, что к хальмерам нас никто не повезёт. Всё-таки закрытость религии местных народов, будь то ненцы или ханты, очень впечатляет, и хальмер - не то место, куда ходят из праздного любопытства. Сам Дима русский, но не забыл напомнить нам, сходя на берег, бросить в траву белую монету. В сельской Югории сложно не верить в духов:

5.


Я видел кладбища многих народов, вообще что удивительно - именно на кладбищах национальный "почерк" ощутим почти всегда. Когда-то я показывал некрополи Великой Степи - казахские, киргизские, каракалпакские; в этой поездке были кладбища сибирских татар (один кадр издали) и хантов (тут в конце поста). Но хальмер не похож ни на что:

6.


У ненцев не было возможности своих усопших ни придать земле (так как земля тут мёрзлая, а сезонные протаивания просто вытолкают усопшего на поверхность), ни сжечь (из-за дефицита дров), так и возникли эти фантастические могилы. Ненца хоронят в огромном ящике на сваях, разделённом на две половины - в задней сидит сам усопший, в передней лежат его вещи, которые он забирает с собой на тот свет. Мужские могилы отмечены высокой палкой - это хорей, шест для погона оленей, бывшего испокон веков основным занятием мужчин. В некоторых гробах образовались щели, за которыми белеют кости...

7.


Раз в год родня усопвшего собирается на его могиле, чтобы совершить на ней поминальную трапезу, для которой обязательно забивают жертвенного оленя. На могилах висят колокольчики, предназначенные для вызова духа - 5 ударов значит, что усопший проснулся и можно звать его к накрытому столу, невидимого и безмолвного, но не исчезнувшего.

7а.


От поминок остаются оленьи и кости и рога - их тут, в общем-то, немного, так как видимо за год их растаскивают дикие звери:

8.


У многих могил лежат крупные вещи усопших - лодки, нарты и даже бураны кверху дном, предварительно серьёзно, но не заметно повреждённые - машину, как и оленя, для отправки на тот свет надо убить. При этом я слышал разные мнения: от здешних русских (на теплоходе) - скорее негодование, "Вот у тебя на фото Ямаха лежит кверх дном! Она 800 с лишним тысяч стоит, плюс ремонт, обслуживание и прочее. Это как миллион рублей в тундру выкинуть!". В Салехарде же меня подняли насмех: "Ненцы? Выкинуть буран? Не смеши меня, они очень практичные и предприимчивые, и если буран там валяется - значит, он и был неисправен так, что дешевле новый купить!". Кому верить - не знаю. тем более оба заявления для ненцев наверное звучат оскорбительно. Как я понимаю, перед смертью ненец старается всё ценное, что у него есть, подарить родным, но как известно, человек "не только смертен, но и внезапно смертен", особенно на Крайнем Севере с его страшной природой.

9.


В какой-то момент с одной из могил взлетела огромная белая птица и пересела на другую подальше. Настоящая полярная сова, белоснежная зимой и летом. Днём она малоподвижна и ленива, и я без труда подошёл на такое расстояние, где её доставал ультразум:

10.


На иных могилах - красные звёзды:

11.


На других - деревянные кресты. Справа виднеется посёлок. Говорят, Антипаютаяха очень быстро подмывает берег, и каждый год несколько гробов падают в реку. В посёлке их обычно вылавливают и устанавливают неподалёку - так хальмер постепенно переезжает на новое место.

12.


На кладбище я первый раз ступил на землю тундры, и это оказалось не очень удачно - я мгновенно промочил ногу. Большая часть тундры летом - это хлюпающее холодное болото, не глубокое и не топкое, но сырое. Очень быстро я понял, что если нет хотя бы калош, ходить нужно лишь по стилющимся растениям и бугоркам. Вся земля в грибах и ягодах, включая морошку... но морошка оказалась "уже не та". Если в Териберке (я там был в начале июля) он была жёсткий и кислой, то есть ещё "зелёной", то в Антипаюте в конце августа - напротив, раскисшей и с алкогольным привкусом - не только перезревшей, но и забродившей прямо на кустах. Рано или поздно я, конечно, попаду на эту "царскую ягоду" в её короткий сезон, но не знаю, где и когда:

13.


Потрясённые, покидаем хальмер и едем вверх по реке. Перегруженная моторка с 5 пассажирами (из которых я и Дима-местный весьма крупные) идёт медленно и натужно, а берега Антипаютаяхи низкие и однообразные. Размываемый обрывчик, сырой песчаный пляжик, чахлые кусты подальше от воды, иногда холмы на берегу. Дима взглядом охотника оценивает берега и сходу узнаёт всех взлетающих птиц. Зверья тут тоже много, в том числе бурых медведей. Белых медведей тут, к счастью, нет - а вот в Гыде уже встречаются. Гыда, расположенная на другой стороне Гыданского полуострова - это то, что кажется краем земли отсюда, и при том она крупнее (3,4 тыс. жителей) и видимо богаче Антипаюты, с которой её связывают только зимник и вертолёт. Буквально каждый в Антипаюте советовал нам когда-нибудь съездить в Гыду.

14.


Пока же мы доехали только до Старой Антипаюты - ныне это пустынные холмы на берегу, на которых лишь летом ставятся дачные чумы. Но кое-что напоминает и о том, что посёлок был здесь - могильный обелиск под красной звездой. Здесь лежат не какие-нибудь комиссары, погибшие во времена Мандалады от рук "приспешников кулака и шамана", а Первая учительница. Легенда гласит, что когда в 1926 году здесь открылась фактория (стационарный торгово-обменный пункт для жителей тундры) и близ неё стали селиться ненцы, по чумАм стала ходить некая молодая русская учительница, приехавшая с Большой земли, да обучать тундровЫх детей грамоте, и вот в один прекрасный день собственные ученики взяли да её убили. Собственно, это вся история: неизвестны ни обстоятельства, ни причины, ни даже имена ни убийц, ни, что самое странное, самой учительницы. Вскоре в посёлке построили школу (её здание 1939 года я показывал в прошлой части), а в 1944 году сам посёлок переехал ниже по реке, куда мог зайти теплоход. Женщина в безымянной могилке же стала кем-то вроде местночтимой святой, как Безымянный инок на Терском берегу Белого моря, только в атеистическом обществе.

15.


Дима вызвал вторую лодку, так как пятерых везти было откровенно тяжело, а мы поднялись на сопку над могилой. Вид вверх по Антипаютаяхе, на берега, где я вряд ли когда-нибудуь буду. Там дальше сотни километров тундры, и куда-то туда ушли на летние пастбища олени. Очень люблю совершенно особое освещение, которое видел только на Крайнем Севере - как будто бы пейзажу добавили резкости:

16.


Невысокие кусты складываются в целый лес, а за лесом балок. У Димы тоже такой есть - для местных это как дача или охотничий домик. Дима говорил, что сюда стоило приехать хотя бы на недельку, от теплохода до теплохода, пожить в балке в отрыве от посёлка, не поохотиться так хоть послушать природу. Он безусловно прав, но эта поездка для меня была лишь разведкой...

17.


А на соседнем бугре - чум, ненецкие мужики колдуют над снегоходом. Это тоже всего лишь дача, в которую жители посёлка перебрались на лето. Впрочем, как пояснил lokki_s, это не единственная мотивация лето проводить за посёлком: у государства есть программа помощи северным народам, ведущим традиционный образ жизни - пособье (2-3 тыс. в месяц на взрослого), материалы и печка для чума, спутниковый телефон на случай ЧП, но чтобы иметь на всё это право - традиционным образом надо прожить определённую часть года, заодно заготовляя на зиму рыбу, дичь, грибы да ягоды. К другим таким чумам, где живут знакомые Димы и родственники того паренька со второй лодкой, как раз подошедшего к берегу, мы и направились дальше:

18.


Самая северная точка нашего пути:

19.


Вот как выглядит "лес", который мы видели с холмов - карликовые кривые деревца ниже человеческого роста. Дальше надо пройти болотце (разумеется, все промочили ноги), и на холме встретит стойбище:

20.


Ненцы относятся к малым народам Севера, но их народ - крупнейший из малых: около 45 тысяч человек, населяющих всю тундру от Кольского полуострова до Таймыра, у Баренцева и Карского морей. Большая часть ненцев (30 тысяч человек) живёт в ЯНАО, 8 тысяч - в Ненецком округе, 3,5 тысячи - в Красноярском крае, и ещё порядка полутора тысяч в Ханты-Мансийском округе - это так назывыемые "лесные ненцы", по сути являющиеся отдельным народом, как и ближайшая "родня" - селькупы, энцы и нганасаны. Их общие предки пришли в эти края аж с Саянских гор, важитые оттуда тюрками, и в тундре быстро нашли своё дело - оленеводство, которое то ли принесли с собой (на Саянах издавна разводят маралов), то ли переняли у сиртя - легендарного народа, жившего здесь до них. Название "ненцы" значит просто "люди" (нэнэч) или даже "настоящие люди" (нэнэй нэнэч), русские же до 1930-х годов называли их "самоеды". Говорят, что происхождение этого слова вполне безобидное, всего лишь переиначенное на русский манер название саамов - первого известного Руси тундрового народа, но ритуальное поедание вырванного сердца убитых врагов в этих краях летописи то ли отмечали, то ли приписывали. Ненцы, как и всякие кочевники, на момент встречи с русскими были народом воинственным и непокорным, и та же Мандалада была далеко не крупнейшим из продолжавшихся с 17 века набегов и восстаний.

21.


Но единственным русским острогом, на который самоеды не нападали никогда, была златокипящая Мангазея. Ненцы - народ деловитый, умеют наживать богатство и устраиваться в жизни, и даже в наше время из крупнейшего в мире поголовья оленей (600 тысяч голов) Ямала больше половины голов - частные. Слышал, что чукчи (пасущие государственных оленей) ненцам завидуют и считают их ушлыми, и что среди ненцев много богатых людей, сделавших хороший бизнес на тундровом материале. При всём том, они неожиданно хорошо, куда лучше многих более крупных народов, сохранили язык, быт, традиционную культуру и даже фамилии без русского суфикса (кажется, таким в России могут похвастаться разве что тувинцы) - Яр, Салиндер, Лапсуй, Худи... фамилий, правда, у них мало и под этими четырьмя ходит большая часть Антипаюты. Ну а причина того, почему они не поддаются ассимиляции, предельно проста -  у ненцев есть своё нациорнальное дело, которое не смог освоить больше ни один народ. Оленеводство - очень сложный процесс, так как олени ходят по своим путям миграции, к которым люди по сути просто пристроились, охраняя стада от волков и инфекций. Это означает как минимум невозможность перейти к оседлому образу ожизни, и говорят, даже в советское время у многих ненцев в паспорте на странице прописки в штампе значилось "ТУНДРА". Ненцам удалось то, что не удалось практически никому из народов СССР - сохранить свой традиционный образ жизни. Мне кажется, реальной обосолбленности в СССР у оленеводческих совхозов было поболее, чем у Прибалтики с Узбекистаном, а к советской власти тут многие относятся так же враждебно, как те же литовцы или западно-украницы: ненцы - такой же народ "труженников-собственников" со своими традициями самоорганизации без оглядки на государственную власть. При всём том, ходят ли тут разговоры о каком-нибудь сепаратизме - судить не берусь, но думаю, что вряд ли: они и так живут по-своему, а государственная власть - лишь одно из условий среды. В общем, мне ненцы понравились - самодостаточный народ с крепким внутренним стержнем.

22.


Интересно, что "самоедами" называли ненцев только к западу от Таза, а оленеводы между Тазом и Енисем в летописях были известны как юраки - возможно, другой народ, в 19 веке ассимилировавшийся с ненцами, и те, кого мы встретились здесь - их потомки.
Мы поднялись на стойбище. Посёлок совсем недалеко - по прямой 7 километров, по реке около 20, слева видны даже белые надстройки "Калашникова" у жёлтой стрелы портового крана.

23.


Народ занимается делом - вырезают грузовые нарты:

24.


Дима пристроился к рабочей компании, а мы пошли по чумам, предварительно спросив, в какие стоит заходить:

25.


Чум я видел вроде и не первый раз в жизни - до того бывал в чумах у коми-ижемцев, в том числе когда они приезжали в Сыктывкар, да в музеях типа Торум Маа - но это, как вы понимаете, совсем другое. Как с юртами: в Казахстане в них кумыс наливают, а в Киргизии живут чабаны на джайлоо. Именно киргизский джайлоо я и вспомнил, придя на этой стойбище - было очень интересно сравнить две разные кочевые культуры Степи и Тундры. Вот классический чум, само это слово из языка коми, а по-ненецки - мя:

26.


Мы заходили в несколько разных чумов - те, куда разрешили-пригласили работавшие над теми же нартами хозяева. Фотографии здесь даю вперемешку, а первым, что мы увидели, зайдя в первый же чум, были детишки, возившиеся с планшетником. "Туземцев" здесь искать не стоит: необычный ненецкий быть прошёл испытание временем, но обитатели чумов - люди не более далёкие, чем жители русских глубинок. В прошлой части я уже цитировал диалог с не очень дружелюбным хозяином на дальнем конце стойбища:
-Что вам надо?
-Мы туристы, вот ходим-смотрим...
-Зачем фотографировать частную жизнь?
-Ну... Там вроде бы не против?
-А здесь против, так что до свидания.
Так что помните, что всё показанное мной на стойбище является частной жизнью. По той же причине почти не выкладываю фотографии людей.  А вот так чум выглядит изнутри - печка-буржуйка в центре, дощатые настилы вокруг, скарб и лежанки у стен:

27.


Сравнивая чум и юрту, я пока не готов сказать, с чем связаны их отличия и что из них удобнее. Может быть, это разные пути развития одной идеи пересноного жилища: юрта - сложная, но выверенная система из множества разнообразных деталей, а чум прост настолько, насколько это возможно. Пл сути он состоит всего из двух элементов: длинных шестов (обычно их 42, но бывает от 30 до 70) и нуков - обшивки. Зимние чумы и сейчас, и в старину обшивают оленьими шкурами, которых нужно примерно столько же, сколько шестов, а летняя "одежда" чума - сейчас как брезент, в ХХ веке шинельное сукно. А старину ханты свои летние чумы крыли берестой, а ненцы - старыми прохудившимися шкурами, уже не годными для зимы. У меня было два поста из Киргизии о том, как делают юрты - их каркасы и войлок, а вот репортаж l_a_m_p_a о мастерской, где шьют нуки и просто о реалиях северной жизни на примере судьбы ненецкой женщины. В целом (возвращаясь к этнографии), считается, что чум - чуть ли не древнейший тип полноценного жилища, его почти полный аналог - столь любимый хипушниками индейский типи (в отличие от чума был слегка асиметрично сложен и имел два "лепестка" потолочного отверстия, регулировавшие выход дыма), чукчи невесть откуда изобрели ярангу, представляющую собой что-то среднее между чумом и юртой, у многих сибирских народов были стационарные зимние жилища и переносные летние чумы (краткий обзор-ликбез сибирских жилищ есть здесь). В целом, на мой взгляд, преимущество юрты в том, что она компактнее как в собранном (при меньшей высоте большая площадь), так и в разобранном (нет очень длинных деталей) виде, а преимущества чума в том, что он намного проще в сооружении и изготовлении - собственно, при наличии под рукой дерева и материи и минимальном умении работать руками, построить себе чум в состоянии каждый.

27а.


Сидим за столом. Мы выложили всякие конфеты-печеньки, но они у хозяев нашлись, и даже вкуснее наших, нас же угостили олениной. У ненцев живо много обычаев и поверий - так, например гостю не стоит проходить между мужем и женой, а женщине нельзя обходить чум по кругу ни снаружи, ни изнутри - как мне объясняли, невидимую линию, проходящую через вход и очаг женщине вообще не стоит пересекать ближе полусотни метров от чума. При этом, у меня сложилось впечатление, многие из этих обычаев ненцы берегут сознательно, как символ принадлежности к своему народу.

28.


В чумах лежит и огромное количестве предметов быта, которые тут совсем как в музеях, но только используются людьми по назначению. Например, вот тучи (женская сумка), бурки (обувь) и высушенная спинная мышца оленя, точно не помню, чему служащая в хозяйстве.

29.


Нашлась даже зимняя одежда ягушка, которую мы тут же надели на Лену - от более известной малицы она отличалась распашным передом, чтобы ненка могла "не отрываясь от производства" покормить детей грудью. Детей в ненецких семьях, кстати, и по сей день много. На заднем плане классический лёгкий балок - слышал, что это изобретение чуть ли не тундровых русских - ведь ещё в 16 веке на полярных берегах до самой Индигирки возникло несколько колоний поморов, которым вернуться из такой дали было бы сложнее, чем в ней остаться, и ставших полноценными народами Сибири.

30.


В другом чуме специально для нас нарядили в зимнию одежду ребёнка. Традиционный зимний костюм северных народов делался из двух шкур мехом в обе стороны, и давал практически абсолютную защиту от мороза - говорят, бывало, что упавшего с нарт ребёнка находили в тундре спустя сутки, и он был не только жив, но и без малейших признаков обморожения.

31.


Надо сказать, детская культура тут вообще развита. Есть и детские нарты, и детские чумы - разом и игрушка, и наглядное пособие для будущего оленевода.

32.


В малице же мне спозировал тот пожилой ненец в камуфляжном плаще с кадра №24. Сначала, правда, не хотел:
-Да это не настоящая малица, она из шубы перешита...
-Но я-то вообще никакой не видел!
-Ладно, фотографируй... - и стянул через голову плащ.
Обратите внимание и на варежки-нарукавники. У оленевода неотъемлемое дополнение к малице - тугой пояс, на которыми висят всяческие инструменты. Здесь же, как уже говорилось, не оленеводы, а поселковые ненцы, летом живущие на природе:

33.


Мне очень понравилось в гостях у этих людей, спокойных и доброжелательных, без среднеазиатской навязчивости (вот есть у них давняя культура уважения к личному пространству), но и без русской или хантыйской угрюмости. Наверное, это что-то сродни героям фильма "Счастливые люди". При нас они все говорили по-русски, почти без акцента, но ненецкий им родной. Кстати, как переводится Варандей (это ведь ненецкое слово - я увидел его когда-то на карте и взял на никнейм лишь потому, что красиво звучит), они мне сказать не смогли, то есть видимо диалекты разных краёв их огромной тундры замтено отличаются.
А по-ненецки они говорили при нас только с вот этой могучей старой женщиной, заходившей в чумы:

34.


Дело в том, что это - местная колдунья, знахарка, и не знаю, является ли она шаманкой: с одной стороны, не каждый колдун - шаман (потому что шаманское дело - хождения в иные миры в ходе своих камланий), с другой - настоящее шаманство у ненцев, в отличие от тех же хантов, вполне сохранилось. На меня колдунья смотрела недобро, а когда я её сфотографировал - вдруг села на землю и стала делать какие-то жесты руками. Может быть, она просто присела отдохнуть и разминал руки, но мне сразу представилось, что она отводит сглаз от поселения.

35.


А пара нарт в дальней части стойбища стоят на берёзовом помосте. Если у хантов были священные амбары, то у ненцев - священные нарты, но и там, и там одна сущность и та же - хранилище культовых вещей. Нарты в принципе используются ненцами как передвижные амбарчики, стоя в огромном количестве вокруг чумов и поселковых домов. Увидеть священные нарты оказалось большой удачей - обычно жители посёлков хранят обереги, реликвии да фигурки духов по домам. Где-то в тундре есть и хэбидя-я - святые места, опознающиеся по кучам рогов забитых там за многие годы жертвенных оленей.

36.


Обычные нарты с заглавного кадра, к которым зачем-то привязана веточка:

36а.


Между тем, наползали сумерки, делалось всё холоднее - яркое солнце обманчиво, на самом деле тут было около 7 градусов, а мы ведь ещё и промочили ноги. Через болото нас решили перевезти в нартах, для чего завели буран:

37.


Снегоходы, оказывается, прекрасно себя чувствуют и в летней тундре:

38.


Лена шла своим ходом - на нартах места было только на четверых, а она единственная в нашей компании была в непромокаемой обуви:

39.


Погнали! Всё путешествие было богато на непривычные виды транспорта (за все 20 дней мы ни разу не ездили междугородним автобусом!), но ЭТО по своей экзотичности за пару минут пути перекрыло всё:

40.


Садимся по лодкам - до Антипаюты совсем недалеко:

41.


А в посёлке нам тут же повстречался вездесущий в его пределах Катцо, в компании которого мы и гуляли до теплохода. Близ одного из домов мы очень активно фоткали, и в конце концов оттуда вышла ненка средних лет, и возмущённо спросила "Вы кто?!". Тут же за дело взялся Катцо, и буквально с пары фраз возмущение сменилось на интерес, и нас позвали в дом. Там я не фотографировал, но просто поверьте на слово - отличий от русской квартиры в сталинке-малоэтажке никаких. Вот разве что окно проложено ягелем - по словам хозяйки, просто для красоты.

42.


На стол выложили рыбу пыжъян - это из сиговых, то есть с белоснежным мясом, но по вкусу совсем не похоже на муксуна. Рыбу я сразу же намазал горчицей, и горчица пробила буквально до макушки, но зато в горле перестало перешить от мокрых ног. К чаю прилагалась морошка, подмороженная с сахаром в огромный кусок - такой же нас угощали и в чумах.

42а.


А там и на теплоход пора было идти. По дороге с нами разговорилась другая ненка лет 30-35 - вроде и красивая, но с обречённостью во взгляде и явно не совсем трезвая (кстати, вот неправда, что в этих народах сплошь или строгие трезвенники, или конченные пьяницы - всё как у нас, выпивают да трезвеют). "Путешественники? А чего ко мне не зашли? Я б вам такого показала...." - понимай как хочешь. Она везла в Салехард пару сумок такой же морошки на продажу, и Дима (не тот, который на лодке, а из нашей команды) её сходу прозвал Тётя-Морошка. Так что жизнь в Антипаюте вполне обыкновенная для России, а люди разного достатка и достоинства.

43.


"То странное чувство, когда в Салехард ехать на юг" - пошутил Констнатин, когда мы отчалили.
Следующий день я почти не выходил из каюты, в то время как попутчики гуляли на палубе, но я ощущал лишь усталость, которая всегда резко наваливается, когда удачно завершил сложное дело. По возвращении из Антипаюты мы два дня провели в Салехарде, я скатался в горы на красной шишиге да уехал в Москву на "Полярной стреле". Последний кадр серии из каюты в Антипаюте - справа я, а слева встреча антиподов - ненец Катцо (на самом деле Хацов) и аргентинец Патрисио:

44.


На этом с большим северным путешествием - всё. Но ровно через месяц, если не случится форс-мажор, я отправлюсь на Ямал вновь.
А вот про Узбекистан ещё имею что сказать на весь февраль, и следующие посты будут уже из знойного Самарканда.

ИРТЫШ и ОБЬ-2015
Весна Туркестана и Крымская осень. Другие путешествия 2015 года.
По дороге
Казанбургия. Вокзалы и посёлки Урала.
Екатеринбургский метрополитен.
Омск
Ново-Омск и Ленинск-Омский. Вокзалы бывших пригородов.
Одинокий мегаполис. Общий колорит.
Вторая Омская крепость.
Казачий форштадт.
Ильинский и Новослободской форштадты.
Казачья слобода.
Любинский проспект и окрестности.
Бутырский и Кадышевский форштадты.
Северные окраины. Аграрный институт и Нефтяники.
По Летовским местам.
Речная часть маршрута
Теплоходы. "Родина" и "Механик Калашников".
Флот северных рек.
По Иртышу на теплоходе "Родина".
Омск с воды.
Омская область.
Тюменская область до Тобольска.
Ночной Тобольск.
Север Тюменской области и Ханты-Мансийск с воды.
Ханты-Мансийск.
Общий колорит.
Самарово и чугас.
Остяко-Вогульск. Прогулка по центру.
Торум Маа и Археопарк.
По Оби на "Метеорах"
Ханты-Мансийск - Берёзово.
Берёзово.
Юхангорт. Святыни ханты.
Бросок на Салехард.
Полярное Зауралье
Полярный Урал. Серые горы и красная шишига.
Железная дорога Чум-Лабытнанги.
Лабытнанги и Обская переправа.
Салехард. Общее.
Салехард. Старый Обдорск и Мёртвая дорога.
Обская губа на теплоходе "Механик Калашников".
Горнокнязевск и ямальские древности.
По великой Оби. Низовья и Обская губа.
Новый Порт на берегу Ямала.
Антипаюта. Посёлок.
Антипаюта. В гости к ненцам.

Tags: семейное чтение, цитаты_Серкин
Subscribe

  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your IP address will be recorded 

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 3 comments