Слабинский Владимир Юрьевич (dr_slabinsky) wrote in rabota_psy,
Слабинский Владимир Юрьевич
dr_slabinsky
rabota_psy

Categories:

Плачь, любимая, плачь... Об опыте позитивной психодрамы 2/2

© Слабинский В.Ю., Ивлева М.С. Плачь, любимая, плачь... // "Играть по-русски". Психодрама в России: истории, смыслы, символы (составители Е.В. Лопухина, Е.Л. Михайлова), 2003. С. 185-206.

Примечание. Публикация данного текста явилась презентацией метода Позитивной Динамической Психотерапии. Глава публикуется с незначительными сокращениями и правками.


II ГРУППА: практика

Морено считал, что человек рождается со способностью к разогреву и что разогрев является, по сути, спонтанным процессом. В то же время в своей теории спонтанного детского развития он писал, что процесс разогрева запускается с помощью "стартеров" — физических и душевных. К физическим "стартерам" обычно относят дыхание, ритмичные движения и пение. Душевные "стартеры" — это действия, пробужденные фантазиями, снами, надеждами, а также сильными чувствами.

Уже во время первой встречи в группе участники рассказывают о своем актуальном конфликте. Они говорят о нем, предъявляя соматические жалобы, критикуя своего партнера, коллег, описывая свою жизненную ситуацию. Изначально нейтральные жизненные события окрашиваются субъективным восприятием пациента. Так, свадьба, рождение ребенка могут быть как самыми счастливыми событиями жизни, так и настоящими трагедиями, из-за которых вся жизнь пошла наперекосяк. Для структурирования разговора можно использовать "Шкалу единиц жизненных изменений" Холмса и Райха, позволяющую соотнести событие и силу проявления стресса.

В позитивной динамической психотерапии шкала Холмса и Райха используется как вспомогательный инструмент, позволяющий терапевту получить некую приближенную количественную характеристику жизненных ситуаций клиента. Клиента просят подробнее рассказать об этих событиях, о том, как они окрашены для него. В ходе обсуждения ему предлагают оценить значимые события. В психодраматической работе обсуждение результатов, полученных при помощи данной шкалы, может явиться "аналитическим разогревом".

Владимир: Необходимо отметить, что на надежность данной шкалы влияют личностные характеристики, семейные традиции, культуральные особенности. Так, если западные специалисты говорят об опасности стресса больше 100 баллов, то в России средний уровень стресса от 200 до 300 баллов. В западных станах такая сумма более 300 баллов встречается у раковых больных.

Стас: А если смертей так много, что всех и не упомнишь? Мне что, умножать эти баллы?

Коля: Эту шкалу, небось, американцы составляли еще до Вьетнама.

Надежда (со слезами на глазах): А разве можно вернуть то, что уже случилось?

Владимир: На тренинге "Стрессменеджмент" в Киеве результат одной из участниц составил 768 баллов. Возможно, не случайно она выбрала именно этот тренинг?

Анализ жизненных событий (макротравм) и соотношение их с актуальным конфликтом помогает пациенту занять в терапии более активную позицию, снять часть обвинений с партнера по конфликту и зачастую даже превратить его из противника в соратника, разделив с ним ответственность за возникшую актуальную ситуацию.

Супруги Надежда и Геннадий еще полны взаимной любви, живут вместе всего полтора года. "Только вот что-то ссориться стали". — "Не рассказывайте — покажите".

Надя строит сцену: комната, окно, на подоконнике — банка с чайным грибом. Пустяк какой-то, чушь: вчера из-за гриба поскандалили. Гена ни с того ни с сего распалился: "Сахару мало насыпала, гриб загибается!"

Из анализа жизненных событий выясняется: в недалеком прошлом супруги решились на аборт: мол, материальной базы для ребенка еще не создали. Это только кажется, что женщине такая операция нипочем, "отряхнулась и пошла". Речь не о физических, а о психологических ощущениях. Еще один миф, что для мужа это тем более ничто.

Постабортный синдром... Большинство женщин в такой момент остро нуждаются в помощи: у них столько боли и неотреагированных эмоций! В данном случае Гена и Надя "завели" гриб (ассоциации просто классические: банка с водой, существо внутри), ухаживали вместе. Но Гену то и дело охва­тывало раздражение, которое он не в силах был подавить: "Ты плохо справляешься!"

Следующая сцена — роды. Надя надрывно тужится, потеет, дико, по-звериному кричит. Гена, с испуганными глазами, рядом, гладит по руке. "Плачь, любимая, плачь!" — шепчет он едва слышно, не замечая собственных слез.

Во время шеринга Коля признается, что много лет служил в спецвойсках, стал "профессиональным убийцей", послужной список — и Чечня, и Афганистан. "Ничего более страшного в своей жизни я не видел". То ли мужики и впрямь нежные души, то ли сместилось что-то в сознании: роды некрасивее убийства...

Человеческую психику после окончания боевых действий можно условно сравнить с пружиной, взведенной и готовой к действию. В этом случае есть три возможных пути разрешения ситуации:

- первый — действие пружины на первый попавшийся случайный объект (немотивированная агрессия по отношению к случайным людям, очень часто по отношению к родным и близким);

- второй — действие пружины в противоположном направлении, то есть на самого участника “боевых действий” (нарушение сна, снижение настроения, общего жизненного тонуса, необъяснимое чувство вины, уход в себя, часто злоупотребление алкоголем и наркотиками);

- третий — пружина может просто лопнуть (психические расстройства, необходимость психиатрической помощи).

Марина: Но все эти научно-перенаучные определения не передают и сотой доли того, что происходило тут, на этой сцене. Психодрама, душедейство. Здесь плачут и проклинают, кричат и оплакивают потери, не оплаканные в реальности, говорят ушедшим то, что не сказали при жизни, прозревают, прощают, смеются, открывают себя, учатся заново жить и любить. Специалисты называют все это сухо: отреагирование. Или катартические переживания — от слова "катарсис". Это когда человек может выпустить из-под спуда эмоции, душившие его.

Стас непроизвольно сгибает руки в локтях, лицо кривится в гримасе. "Сон, постоянно повторяющийся, стыдный". — "Не рассказывай, покажи". Губы пляшут в такт автоматному стволу — и горы, горы трупов. Отчаянный крик матери, страшный бородатый чечен.

Владимир: Мое лицо словно каменеет: неужели он заплачет? Мысли становятся неповоротливыми, время превращается в вязкую трясину. Появляется спасительная идея: сделаю технику "зеркало" и тем самым помогу ему совладать с чувствами, только бы он не заплакал.

Екатерина Михайлова: Володя, не бойтесь чувств, появляющихся во время психотерапии, не охлаждайте их. Для вас персональное домашнее задание — к следующему моему приезду поставьте десять психодрам со слезами.

Владимир: Стас, не останавливайте себя, это очень естественно, что сильные, самостоятельные мужчины не хотят жаловаться — зачастую характер помогает быстрее адаптироваться. Тревожнее другое — заведомая боязнь доверять кому бы то ни было, раскрыть душу. Инстинкт войны: нельзя становиться уязвимым. И эта рука, закрывающая лицо, — будто поспешно надетая маска...

Стас начинает плакать, точнее, слезы сами льются из глаз. Он отворачивается, отходит к окну. "Пусто внутри, будто стакан водки засадил, — признается он спустя некоторое время, — отпустило что-то".

Владимир: Человек — неиссякаемый источник бесконечных добродетелей, он подобен руднику, полному драгоценных камней. Спасибо, Екатерина Львовна, за науку.

Коля вспоминает войну, говорит, что ждет возможности заключить контракт и опять рвануть туда же. В разговоре все время проскальзывает: здесь настоящим мужикам остается лишь дурака валять — настоящее дело там. Ну, охранник — еще более-менее работенка, вдруг мафия придет, я всех разнесу, мало не покажется, так что вроде как и здесь на посту.

Игорь добавляет: "Увы, тебе и здесь есть кого ненавидеть". А любить? Семьи не было и нет, хотя лет далеко уже не 20, да и постоянной девушки тоже. "Какая семья?! Ведь контракт заключу — и в Чечню", — объясняет Коля просто.

Владимир: То, что большинство парней после Чечни работают охранниками, — не случайно. И не только потому, что на службу идут совсем юными, не успев получить другую специальность. Важнее другое: они никак не могут вернуться с войны. Рутина мирной жизни кажется мелкой суетой, тратой лет. У многих парней в голове уживается противоречие: Чечня — кошмар, но там было лучше, чем здесь.

Марина: А что хорошего?

Игорь: Там все ясно. Там настоящая дружба, последнюю сигарету, и ту пополам. Вот люди и скучают по истинным, человеческим отношениям. Там ясно, кто подлец, трус, а кто настоящий мужик. А здесь все сложно: конкуренция на работе, неискренность, все за деньги, с девушками налаживать постоянные отношения непросто. С работой непонятно...

"Если Вы хотите привести страну в порядок, сначала приведите области в порядок. Если Вы хотите привести области в порядок, Вы должны привести сначала в порядок города. Прежде чем приводить в порядок города, Вы должны привести в порядок семьи. Если Вы хотите привести в порядок семьи, сначала Вы должны привести в порядок вашу собственную семью. Если Вы хотите привести в порядок Вашу собственную семью, Вы должны привести в порядок самого себя" (Восточная мудрость).

Не только крупные жизненные события (макротравмы) влияют на образование актуального конфликта. Не менее значимыми оказываются "мелочи", с которыми мы постоянно сталкиваемся. Именно "мелочи" — так называемые "микротравмы" доставляют нам много беспокойства, образуют почву для реакций дистресса. "Капля камень точит" — так и миктротравмы, вызванные, например, необязательностью партнера или, скажем, его неаккуратным внешним видом, опоздание поезда, недобросовестность и необязательность коллег тяжело воспринимаются именно вследствие своей незначительности и ежедневной повторяемости.

Микро- и макротравмы вместе образуют актуальный конфликт, вступая при этом в пластичное взаимодействие. Иногда обилие микротравм, слишком незначительных для реагирования, подтачивает человека настолько, что первое же крупное жизненное событие (макротравма) приводит к появлению симптома, или, наоборот, макротравма отвлекает на свою переработку так много энергии, что срыв происходит вследствие какой-либо мелочи (микротравмы). В обычной жизни формы реакции на конфликты моделируются через различные концепции.

Владимир: "У одного купца было сто пятьдесят верблюдов; они шли по пустыне, навьюченные товарами, а с ними еще сорок послушных рабов и слуг. Однажды вечером купец пригласил в гости одного своего друга. Это был Саади. Всю ночь напролет он без устали рассказывал гостю о своих делах и заботах, о том, как утомительна его профессия. Он говорил о своих сокровищах в Туркестане, о своих поместьях в Индии, показывал документы на владение и ювелирные изделия. "О Саади, — вздыхал купец, — я совершу еще одно путешествие. А уж после этого я позволю себе заслуженный отдых, о котором мечтаю так, как ни о чем другом на свете. Я хочу отвезти персидскую серу в Китай; я слышал, что она там в большой цене. Оттуда я повезу китайские вазы в Рим. Затем мой корабль повезет римские ткани в Индию, а оттуда я повезу индийскую сталь в Халаб. Из Халаба я буду экспортировать зеркала и изделия из стекла в Йемен, а из Йемена вывезу бархат в Персию". С мечтательным выражением лица он рассказывал все это скептически слушавшему его Саади. "А уж после всего этого моя жизнь будет посвящена отдыху и размышлению, высшей цели моих помыслов" (Восточная история по Саади).

Борис — трудоголик. Это не похвала, а синдром. Скорее всего, болезнь — вопль организма: ну дай же мне отпуск! Не пьянку, не баню — отдохновение. От отношений с криминалом, от саморазрушительного образа жизни. В семье на самом деле масса проблем. На нее ведь просто нет времени. Замкнутый круг: домой почему-то не хочется, там нет тепла.

"Я вкалываю, а она: давай-давай. Хату ей купил, ремонт со всеми наворотами. Ну, хоть бы раз спасибо сказала. С месяц назад припарковался, а один гад как влепил мне в задницу. Башкой мотнул, как будто она у меня на резинке. Подумал: чуть больше была бы скорость у этого кренделя — и все, откатался Боря. Рассказал жене, а она: напиши завещание. Вот коза! " — “Не рассказывай, покажи".

Борис строит сцену — он в джипе, а Стас бьет его "в задницу". Стас дает Борису затрещину. "А ведь мне последний раз подзатыльник мать выписывала, — говорит Борис, изменившись в лице, — чтобы учился хорошо. Как потопаешь, так и полопаешь, приговаривала".

Далее последовала сцена разговора с матерью, проговаривание обид: "И Крузак у меня, и хата, и внуков тебе родили, а все как будто должен чего, вот-вот подзатыльник отвесишь". И разговор с женой: "Помнишь, как первую фирму открыли? Еще по ночам рекламу клеили, ты беременная была, но веселая такая".

Борис рисует распределение энергии по четырем сферам жизнетворчества. При анализе становится очевидно, что у Бориса избыток энергии в сфере "результативности", а дефицит в сфере "духовности". Жена Бориса перерабатывает конфликт через уход в духовность (проблема избытка) и уход в себя (проблема дефицита социальности). Борис вспоминает: действительно, когда жена обижается на него, она ждет, что он первым пойдет на уступки, наказывает его — объявляет ему бойкот и т.д. "А у меня одна работа, полностью выматывает, — задумчиво произнес Борис и после паузы добавил: — Да еще любовница внимания требует".

Владимир: Что пытается сделать ваша жена, когда так концентрируется на сфере духовности?

Борис: Так это что получается, это она меня, дурака, спасает, когда говорит, что есть не только работа в жизни, когда по выставкам и театрам таскает?!

Владимир: "Одна пожилая супружеская пара после долгих лет совместной жизни праздновала золотую свадьбу. За общим завтраком жена подумала: "Вот уже пятьдесят лет, как я стараюсь угодить своему мужу. Я всегда отдавала ему верхнюю половину хлебца с хрустящей корочкой. А сегодня я хочу, чтобы этот деликатес достался мне". Она намазала себе маслом верхнюю половину хлебца, а другую отдала мужу. Против ее ожидания он очень обрадовался, поцеловал ей руку и сказал: "Моя дорогая, ты доставила мне сегодня самую большую радость. Вот уже более пятидесяти лет я не ел нижнюю половину хлебца, ту, которую я больше всего люблю. Я всегда думал, что она должна доставаться тебе, потому что ты так ее любишь".

Анна, женщина средних лет, не чужда эстетических интересов: премьеры и концерты — ее стихия. Потеряла работу, от этого — страшная депрессия. Ситуация за ситуацией, и выясняется: депрессия не от отсутствия работы, а потому, что никого нет рядом. Был мужчина, много лет что-то обещал, была надежда: вот-вот сложится семья. Не сложилась. Он ушел. Кого она теперь заведет? Жизнь-то прошла в ожидании на вокзале. Он — подлец и обманщик, у нее — парализующий страх одиночества...

Борис, которому досталась роль любовника Анны, совсем сник: "Как-то не по-людски получается, и этой тоже плохо".

Вика: Я ненавидела таких, как ты, — охотниц за чужим счастьем. Все эти "зимние вишни" мне были глубоко омерзительны. Мне в страшном сне не могло привидеться, что на самом деле ты чувствуешь.

Владимир: Одиночество естественно для любого человека, даже самого семейного, мы все пришли в этот мир в одиночку и уходить нам тоже без сопровождения. От осознания, что у всех так, — легче. В какой-то момент жизни потребность Анны в любви вылепила из нее новый образ — жертвы. "Вначале пожалейте, потом, глядишь, и полюбите". — "Анна, посмотрите на себя со стороны. Вам не кажется, что тут ошибка?" — "Он меня бросил..." — "А он чем-то вам был обязан?" — "Но я ведь нуждаюсь в поддержке". — "Вы — маленькая девочка?"

Итак, боль, гнев, обида уже пройдены, за их чертой — светлая печаль. Дальше — воля к жизни. Моделируем ситуацию: Анна приходит устраиваться на работу. "Интересно, что это я говорю с работодателем, как с мужчиной, которого я выгнала три года назад?" — делает собственное открытие она.

У Галины — тяжелая аллергия, весной, с началом цветения тополей, она начинает задыхаться. "Галина, какое бы название вы дали своему сегодняшнему спектаклю, над чем хотели бы поработать?" — "Так гадко на душе, я опять поскандалила с мужем...". В семье — катастрофа. Может, с нею связана аллергия?

Марина: Потом окажется, что свекровь — монстр, у нее свой ключ, она может приехать в любое время суток и проследовать через супружескую комнату к внуку. Жизнь — кошмар, и ничего нельзя изменить: любое слово — и свекровь взрывается. Она кричит сыну: "ну и жену себе выбрал"... "Не рассказывайте — покажите", — просит директор. И вдруг всплывает сцена из детства: учительница, которую Галя боготворила, выкрикивала на весь класс: "Воровка!". Цепь жизненных ситуаций, давно забытых, поиск первопричины. Когда все проиграно, изъято из углов памяти и понято — фантастика! — аллергия проходит! Мне пришлось играть Страх, Агрессию, Скучающее "Я", Соперницу. Я входила в роль и кричала: “Оставь нас в покое, уйди из моей семьи!"

Владимир: "Отец со своим сыном и ослом в полуденную жару путешествовал по пыльным переулкам Кешана. Отец сидел верхом на осле, а сын вел его за уздечку. "Бедный мальчик, — сказал прохожий, — его маленькие ножки едва поспевают за ослом. Как ты можешь лениво восседать на осле, когда видишь, что мальчишка совсем выбился из сил?" Отец принял его слова близко к сердцу. Когда они завернули за угол, он слез с осла и велел сыну сесть на него.

Очень скоро повстречался им другой человек. Громким голосом он сказал: "Как не стыдно! Малый сидит верхом на осле, как султан, а его бедный старый отец бежит следом". Мальчик очень огорчился от этих слов и попросил отца сесть на осла позади него.

"Люди добрые, видали вы что-либо подобное? — заголосила женщина под чадрой. — Так мучить животное! У бедного осла уже провисла спина, а старый и молодой бездельники восседают на нем, будто он диван, бедное существо!" Не говоря ни слова, отец и сын, посрамленные, слезли с осла.

Едва они сделали несколько шагов, как встретившийся им человек стал насмехаться над ними: "Чего это ваш осел ничего не делает, не приносит никакой пользы и даже не везет кого-нибудь из вас на себе?"

Отец сунул ослу полную пригоршню соломы и положил руку на плечо сына. "Что бы мы ни делали, — сказал он, — обязательно найдется кто-то, кто с нами будет не согласен. Я думаю, мы сами должны решать, что нам надо делать" (Восточная история).

Андрей — обаятельный, деликатный мужчина средних лет, психотерапевт по профессии. Вовсе не производит впечатления несчастненького. На сессии свою проблему обозначил донельзя "конкретно": не знаю, что меня тревожит. И вдруг шаг за шагом проясняется: "раздвоение личности", а от этого — страшное недовольство собой, комплексы, внутренние бури. Одно "Я" — сильное и агрессивное, второе — доброе и тонкое. Второе органичнее, но надо ведь зарабатывать деньги, кормить семью!

Усиливая симптом, группа растягивает Андрея в стороны. "Все, хватит, я уже большой"! Человеческие страхи, надежды, боль, страсти — это все ее, психодрамы, родное, исконное. Она работает даже с фантазиями и снами — все может оказаться знаковым. Метод очень любит разложить нам наши роли — "Я мечтал стать знаменитым, мечтал стать высококлассным профессионалом, а в жизни только деньги, деньги".

Мы ведь все состоим из ролей: он — начальник, отец, сын, она — жена и мама. Или учителка, или вечный студент — это когда роль прилипает к лицу и ее пора отлеплять. "Когда-нибудь уеду в другой город, у меня будет такой дом! И такая жена!" — проигрываем мы роль из года в год. А в какой-то момент понимаем, что ничего этого не будет, все — по-другому. Морено называл это смертью ролей. А всякий ли поймет, что это просто смерть роли, а не крах жизни?

Карл Витакер (1997): "В действительности такой вещи, как индивидуум, не существует. Мы все — лишь фрагменты семейных систем, плавающие вокруг и пытающиеся как-то прожить эту жизнь, которая сама по себе вместе со своей патологией имеет межличностную природу".

Владимир: Рассматривая взаимодействие терапевта и семьи в рамках совместной суперсистемы, каждую из своих интервенций Витакер наделял разнонаправленными смыслами: присоединение — отделение, забота — жестокость и так далее, рассматривая психотерапию как своеобразный танец.

Зерка Морено (1997): "Есть много общего между отведенными нам в семье ролями и нашими собственными представлениями о себе. Войти и выйти из роли, общаясь с соседом, так же легко, как снять и надеть пальто. Изменение же своей роли в собственной семье больше напоминает отчаянную попытку освободиться от смирительной рубашки".

Андрей: А знаете, жизнь-то налаживается! У меня чудесная жена, дети, я хороший отец. Мир, в общем-то, обойдется без моей книги, а вот они без меня не проживут.

Борис: Молодец, Андрюха, кормить — это мужское.

Анна: Андрей, вы для меня образец надежного, обязательного мужчины.

Владимир: Я захожу в зал, успокаивая дыхание, — надо худеть. В голове крутится мелодия, услышанная в автобусе. Автомобильные пробки, будь они неладны, — на кофе времени уже нет. Смотрю на часы — 6.30 вечера, "р.м.", как сказали бы американцы. Ну все, успокаиваюсь... М-да, опять посасывает под ложечкой. Интересно, это волнение или голод?

Как всегда, начиная группу, я произношу восточную мудрость, вслушиваюсь в нее еще раз, поражаюсь ее величию: человек — неиссякаемый источник бесконечных добродетелей, он подобен руднику, полному драгоценных камней.

Литература

1. Витакер К., Бамберри В. Танцы с семьей. Семейная терапия: символиче­ский поход, основанный на личностном опыте. М.: НФ “Класс”, 1997.

2. Лейтц Г. Психодрама: теория и практика. Классическая психодрама Я. Л. Мо­рено. М.: “Прогресс”, “Универс”, 1994.

3. Морено З. Т. Время, пространство, реальность и семья. Психодрама с вновь сложившейся семьей // Психодрама: вдохновение и техника / Под ред. П. Холмса и М. Карп. М.: НФ “Класс”, 1997.

4. Пезешкиан Н. Торговец и попугай. Восточные истории и психотерапия. М.: Прогресс, 1992.

5. Питцеле П. Подростки изнутри. Интрапсихическая психодрама // Психодрама: вдохновение и техника / Под ред. П. Холмса и М. Карп. М.: НФ “Класс”, 1997.

6. Фрейд З. Массовая психология и анализ человеческого “Я” // По ту сторону принципа удовольствия. М.: Прогресс, 1992.

7. Холмс П. Классическая психодрама. Обзор // Психодрама: вдохновение и техника / Под ред. П. Холмса и М. Карп. М.: НФ “Класс”, 1997.

8. Remmers A. Five Capacities of the Psychotherapist // The First World Conference of Positive Psychotherapy: St. Petersburg, 15—19 May 1997 — Wiesbaden, Germany, 1997.
Tags: мнение коллеги
Subscribe

  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your IP address will be recorded 

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 4 comments