Я от души поздравляю Александра Федоровича, поскольку по многим параметрам его метод считаю уникальным и достойным изучения и использования в работе с "этичным, когнитивно сложным, надситуативно мыслящим русским человеком" (А.Ф. Бондаренко).
Далее - текст моей официальной рецензии, представленной Комитету.
РЕЦЕНЗИЯ НА МЕТОД (МОДАЛЬНОСТЬ) «ЭТИЧЕСКИЙ ПЕРСОНАЛИЗМ», ПРЕДСТАВЛЯЕМУЮ КОМИТЕТУ МОДАЛЬНОСТЕЙ ППЛ
15 декабря 2010 г.
Уважаемые коллеги,
Представляемая сегодня профессором А.Ф. Бондаренко модальность (метод) психологического консультирования этический персонализм базируется на целом ряде исследовательских работ, отличающихся редкостным в нашем профессиональном пространстве уровенем доказательности их основных положений, внушительным размером выборок, серьезным статистическим аппаратом обработки данных.
Кроме того, этический персонализм черпает из живительного источника русской национальной культуры, что является еще более редким в нашем профессиональном пространстве явлением.
В работах А.Ф. Бондаренко вырисовывается специфика русского психотерапевтического дискурса. Эта специфика, очерченная, в частности, в статье «Русская традиция в психотерапии: в поисках идентичности», опубликованной в журнале «Психотерапия», заключается в том, что отечественным специалистам свойственно выражать личностную сопричастность клиенту, высказывая собственные переживания: «Я рад, что это у Вас получается», «Я поражен изменениями в Вашем поведении» и т.п. Это способствует построению эмоционально насыщенного межличностного пространства, в котором, собственно, и происходят изменения и предоставляет достойное место той составляющей профессионализма, которую лично я считаю базовой для русского специалиста – для благословляющего потенциала личности. Наше общество глубоко травмировано. И этот душевный свет личности специалиста очень часто способствует тому, чтобы человек, обращающийся к нему за помощью, смог увидеть в этом свете глубинные богатства собственной души, а также - величие и внутреннюю правду своего народа.
Западная, в частности, роджерианская, традиция, предполагает концентрацию специалиста на клиенте, а создаваемое таким образом рабочее пространство наполнено, прежде всего высказываниями психолога, имеющими целью организацию процесса или прояснение, уточнение высказываний клиента. В частности, многие Я-высказывания консультанта в этом пространстве имеют суггестивный оттенок («Я хочу, чтобы вы действительно чувствовали себя свободным сделать так, как хотите», «Не поймите нас так, что нас это не беспокоит» и т.п.).
В преддверии заседания комитата модальностей, на котором Александр Федорович представляет свой метод, я присутствовала на его семинаре по этическому персонализму, и у меня была возможность наблюдать применение метода в демонстрации, и даже попробовать использовать его на практике – как консультант, и прочувствовать его эффекты как клиент.
Мир методов современного арсенала психологической помощи необозрим. Похоже, вопреки великому принципу гениального «брадобрея» науки Уильяма Оккама психотерапевты и психологи-консультанты все продолжают и продолжают «преумножать сущности». Однако в их защиту в этом плане можно сказать, что сущности, которые они столь активно преумножают – методы, методики, модальности – направлены на 4 нематериальных плана существования человека – интеллектуальный, эмоциональный, системный, духовный, которые практически неисчерпаемы, и ограниченному набору «инструментов» не дано охватить их в полном объеме. Остается искать свой, совершенно конкретный, локус применения . Следовать проверенному временем принципу «знай самого себя и делай свое дело» - то есть работай со «своими» контингентами и именно в том локусе существования человека, для которого предназначен конкретный метод. Ведь «никто не обнимет необъятного».
К чести Александра Федоровича следует сказать, что ему удалась очень важная вещь, а именно – проведенное на глубокой диагностической и доказательной базе четкое отграничение сферы практической психологии от профессиональной сферы клинической психотерапии, часто требующей работы специалистов смежного профиля – неврологов, психиатров, и др., а также серьезной медикаментозной поддержке.
Модальность этический персонализм направлена на работу с межличностными отношениями, которыми, как Александр Федорович, с моей точки зрения, совершенно справедливо замечает, и ограничивается предмет психологического консультирования. А глубинные интрапсихические конфликты – уже вне его рамок.
Достоинством методического оснащения модальности, на мой взгляд, является его четко сформулированный понятийный каркас:
Исходные теоретические принципы этического персонализма:
· Признание существования фундаментальных принципов и законов мира.
· Знание действительности не освобождает от действительности, но обеспечивает возможность истинной ориентировки в ней.
· Сущностное знание (открытие принципа существования) предмета открывает возможность полноценного взаимодействия с ним.
· Этичность – важнейшее измерение поступков, действий и устремлений человека.
· Принцип катастрофы вместо принципа деятельности (пытаясь что-то изменить в системе, можно ее разрушить).
Специфика работы с личностью:
Личность – экзистенциальная ценность, без которой жизнь неполноценна; человек как носитель смыслов.
Ядро личности – этика, творчески-нравственное образование.
Минимальная задача психологической помощи – изменить психическое состояние клиента (оптимальный результат – восстановление душевного равновесия);
Максимальная задача психологической помощи – изменить социокультурную позицию, восстановив и соотнеся смысловые координаты с этическим абсолютом (Богом для верующих)
Используемая в этическом персонализме типология социокультурных позиций разработана и верифицирована на значительной выборке в монографии «Социальная психотерапия личности». В ней выделяется антитеза «страдание-удовольствие» в двух основных планах – идеальном и реальном. Таким образом, задается своего рода система координат:
· Между идеальным страданием и идеальным удовольствием располагаются позиции художник, артист, безумец.
· Между идеальным страданием и реальным удовольствием – лицемер, авантюрист, игрок.
· Между реальным страданием и идеальным удовольствием – жертва, мученик, святой.
· Между реальным страданием и реальным удовольствием – реалист, борец, герой.
С помощью этого инструмента определяются способы повышения этического статуса, свойственные клиенту.
Другими важными инструментами новой модальности являются следующие:
Методика диагностики отношений, включающая специальный опросник-таблицу и ключи к нему.
Таблица личностной оценки своей позиции в тестовой ситуации (на базе наличия или присутствия качеств «большой триады» - ум-этичность-эмоциональная отзывчивость).
Четкий рабочий алгоритм - последовательность вопросов, которые позволяют человеку совместить интеллектуальный, эмоциональный, системный и духовный планы бытия.
Схема беседы структурирована следующим образом:
1. Возвысить человека.
2. Помочь отрефлексировать принцип(ы) его бытия.
3. Помочь определить его абсолютный идеал.
4. Отпустить с Богом.
Алгоритм консультативной работы включает 6 основных шагов:
1. Начальная ориентировка в запросе («жалобах страждущего»)
2. Ориентировка в этической системе пациента (по В.А. Лефевру)
3. Определение способов повышения/понижения этического статуса (жертвенность-принесение в жертву себя/жетвоприношение приношение в жертву других)
4. Ориентировка в степени взаимного вклада в отношения
5. Ориентировка в этико-психологическом диагноз ситуации (соотнесение психического состояния и этической проблематики, анализ личностной позиции)
6. Выработка стратегии преодоления страдания.
Повторюсь, что выведение «благословения» в консультативном алгоритме в плане четко опредмеченного и, если можно так сказать, технологического фактора я считаю главным достоинством нового метода..
А вот то, что вызывает у меня множество вопросов и вызывает некоторое тревожное чувство несоответствия идеальной форме :
1. Слово «страждущий» вместо «клиент» в профессиональном контексте. Я не очень понимаю, как можно «консультировать страждущего». И «жалоба» вместо «запроса». Это для меня тем более удивительно, что акцентируется автором метода, однозначно и четко разграничившим консультативную сферу от терапевтической.
2. Противопоставление консультирования «по жизненном показаниям» консультированию «по прихоти». Лично мне неизвестны случаи, когда человек обращается за психологической помощью у порога реанимационного отделения либо, наоборот, отправляется за ней вместо покупки очередной 489 пары туфель. Я не очень понимаю, чем «прихоть» в таком случае отличается от заботы о собственной психогигиене и желания обучиться приемам саморегуляции.
3. Пока мне неясно, учитывает ли работа по новой модальности характерологические, а не нравственно-этические особенности клиентов.
Однако, я уверена, что данные вопросы будут нами обсуждены в рабочем порядке.
В предисловии к методическому руководству по этическому персонализму Александр Федорович пишет: «в помощи отечественного психолога нуждается не какая-то абстрактная «личность», а конкретный живой и смертный человек. И этот человек, как правило, не заморский гость, а твой земляк, сородич, с такой же историей и великой биографией своего народа в душе…».
Я хочу приветствовать модальность «Этический персонализм» , которая, на мой взгляд, является одной из «первых ласточек» в нашем профессиональном поле, методов, применение которых в консультировании помогает человеку собрать воедино на единой, глубоко и осознанно этически обусловленной мировоззренческой базе персональный опыт и духовное измерение своей жизни, разрешить межличностные конфликты, что, безусловно, повысит качество его жизни.
И.А. Чеглова, к.м.н., доц., вице-президент ППЛ.