Окклюзия
Читаю я всё подряд о глаукоме и катаракте. И то и дело натыкаюсь на слово окклюзия. Что-то мутное смутное помню, но точного определения слову дать не могу. Лезу в Вику — везде эта окклюзия побывала, в каждой науке наследить наследила. В том месте, откуда я извлекла это слово, окклюзия — это нарушение проходимости. Но ведь она и в психологию заглянула. «В психологии, особенно в исследованиях памяти, окклюзия является эффектом, при котором одни рефлексы блокируют другие. Эффект «на кончике языка» является примером окклюзии.» А что есть «на кончике языка»? Ага, первое, что вспомнилось: «Лошадиная фамилия» Чехова. И анекдот про склероз.
Сидят два приятеля у дома на скамейке. Один другом хвастается:
— Мне доктор таблетки от склероза прописал, очень помогают. Память улучшилась.
— Слушай, мне тоже надо. Как название лекарства?
— Сейчас скажу. Вот цветок. Красивый. Приятно пахнет. В садах и парках сажают.
— Мак, георгин?
— Нет!
— Может, роза?
— Точно, роза, — кричит в окно — Роза! Скажи название лекарства, которое мне доктор от склероза прописал!
Вот что Вика пишет об одной из форм окклюзии «На кончике языка».
«На ко́нчике языка́» («ве́ртится на языке́») — неспособность вспомнить какое-либо хорошо знакомое слово, при этом в памяти всплывает определённое количество информации о забытом слове. Возникает ощущение, что забытое слово будет найдено прямо сейчас и что его очень легко вспомнить, но тем не менее оно не вспоминается. Это состояние может быть мучительным и даже навязчивым. Феномен является формой окклюзии и сопровождается интенсивным ощущением фрустрации из-за неспособности вспомнить хорошо знакомое слово.
У меня дня нет без подобной фрустрации. И ночи тоже. Уже засыпаю, убаюкиваю себя «Пять минут, пять минут...». И вдруг просыпаюсь. Потому что помню слова песни. Помню актрису, помню её муфточку, помню название фильма. Забыла фамилию артистки. Просто вылетело из головы. И что я могу просто так, не вспомнив, взять и заснуть? Разумеется, не могу.
Встаю, включаю комп, набираю «Карнавальная ночь». Гурченко! Чёрт бы тебя побрал! И ложусь спать.
Какое милое карамельное слово окклюзия. Понятно. Что можно что-то забыть. Но что за маниакальное стремление — обязательно вспомнить? И вас такое бывает?
Сидят два приятеля у дома на скамейке. Один другом хвастается:
— Мне доктор таблетки от склероза прописал, очень помогают. Память улучшилась.
— Слушай, мне тоже надо. Как название лекарства?
— Сейчас скажу. Вот цветок. Красивый. Приятно пахнет. В садах и парках сажают.
— Мак, георгин?
— Нет!
— Может, роза?
— Точно, роза, — кричит в окно — Роза! Скажи название лекарства, которое мне доктор от склероза прописал!
Вот что Вика пишет об одной из форм окклюзии «На кончике языка».
«На ко́нчике языка́» («ве́ртится на языке́») — неспособность вспомнить какое-либо хорошо знакомое слово, при этом в памяти всплывает определённое количество информации о забытом слове. Возникает ощущение, что забытое слово будет найдено прямо сейчас и что его очень легко вспомнить, но тем не менее оно не вспоминается. Это состояние может быть мучительным и даже навязчивым. Феномен является формой окклюзии и сопровождается интенсивным ощущением фрустрации из-за неспособности вспомнить хорошо знакомое слово.
У меня дня нет без подобной фрустрации. И ночи тоже. Уже засыпаю, убаюкиваю себя «Пять минут, пять минут...». И вдруг просыпаюсь. Потому что помню слова песни. Помню актрису, помню её муфточку, помню название фильма. Забыла фамилию артистки. Просто вылетело из головы. И что я могу просто так, не вспомнив, взять и заснуть? Разумеется, не могу.
Встаю, включаю комп, набираю «Карнавальная ночь». Гурченко! Чёрт бы тебя побрал! И ложусь спать.
Какое милое карамельное слово окклюзия. Понятно. Что можно что-то забыть. Но что за маниакальное стремление — обязательно вспомнить? И вас такое бывает?